О юбилейной выставке Ильи Репина в Русском музее

Не смогла пройти мимо этой замечательной большой выставки в корпусе Бенуа в Русском музее, которая посвящена 175-летию со дня рождения художника. На ней представлено немало работ Репина из российских и зарубежных собраний, многие из которых хорошо знакомы широкому зрителю и считается «хрестоматийными». Хочу остановиться на тех представленных на выставке произведениях, которые все же не столь известны.

Одной из сильных сторон дарования Репина, несомненно, был портрет. Как и многие русские живописцы второй половины 19 века, он принял участие в создании галереи портретов выдающихся деятелей культуры той эпохи.

К этой серии относится портрет знаменитого пейзажиста Ивана Ивановича Шишкина. Работа была написана Репиным в 1876 году в сложный для Шишкина период после смерти первой жены и детей.

К портретам выдающихся людей того времени относится и изображение писателя И.С. Тургенева (1874), созданное живописцем в Париже во время пенсионерской поездки.

Тургенев был сложной моделью. Передать внешнее сходство смогли почти все писавшие его художники (А.А. Харламов, В.Г. Перов, Н. Ге и другие), но запечатлеть внутренний мир писателя почти никому не удавалось (кроме, пожалуй, К.Е. Маковского, на мой взгляд). Это удивляло И.Н. Крамского, который писал: «И что за странность с этим лицом? И отчего оно не дается? Ведь, кажется, и черты крупные, и характерное сочетание красок и, наконец, человек пожилой?».

Репин не стал исключением. Этот портрет не понравился Третьякову, и он не купил его, несмотря на то, что Репин несколько лет спустя пытался частично переписать картину. Позднее, в 1879 году, Репин написал еще один портрет писателя, который также едва ли можно считать удачным.

Несколько позднее портрета Тургенева, в тот же пенсионерский период Репин написал портрет художника Алексея Петровича Боголюбова (1876), которого изобразил в его парижской мастерской на бульваре Батиньоль с атрибутами живописца – палитрой и кистями в руках. Как профессор Санкт-Петербургской Академии художеств Боголюбов опекал за границей ее молодых выпускников, среди которых был и Репин.

В 1899 году Репин создал (по-видимому, в Петербурге) портрет писателя А.М. Горького, который в те годы начинал завоевывать успех на литературном поприще.

К этой серии можно отнести и портрет художника Дмитрия Николаевича Кардовского (1897) – одного из лучших учеников Репина в Академии художеств.

В 1913 году Репин написал портрет приезжавшего к нему на сеансы в «Пенаты» психиатра, невропатолога и физиолога Владимира Михайловича Бехтерева. Выдающийся ученый обычно принимал больных до двух часов ночи и к Репину приезжал очень усталым, нередко дремал во время позирования. Тогда художник решил приглашать на время сеансов жившего по соседству своего молодого друга писателя К. Чуковского, чтобы он развлекал ученого разговорами. Ощущение усталости модели Репин сумел передать в этой работе.

Необычен по колориту для Репина его поздний портрет скрипачки Цецилии Генриховны Ганзен (1922), которая участвовала в вечерах в «Пенатах».

К позднему периоду творчества относится и созданный Репиным в тех же «Пенатах» портрет академика Ивана Павлова в белом врачебном халате (1924). Ученый очень высоко ценил художника, с которым его связывала дружба.

Еще одна серия в творчестве Репина – портреты его детей от первого брака с Верой Алексеевной Шевцовой. Одной из первых работ этой группы стал двойной портрет «Надя и Вера Репины» (1877), который был создан вскоре после возвращения художника из пенсионерской поездки за границу. Этот портрет стал одним из первых изображений старших дочерей художника.

В эту серию входит и один из шедевров живописца – портрет Нади Репиной (1881), на котором изображена младшая из этих двух сестер. Художник сумел передать в нем переход ребенка от сна к бодрствованию.

К этой группе изображений относится и портрет сына художника Юры Репина в детстве (1882).

Себя художник написал на автопортрете с второй женой Наталией Борисовной Нордман (1903) в начале их совместной жизни.

Репин был прекрасным историческим живописцем – именно в таком качестве он закончил Санкт-Петербургскую Академию художеств. К периоду его учебы в Академии относится «Плач пророка Иеремии на развалинах Иерусалима» (1870). За эту картину он получил от Академии денежную премию.

На ней изображены драматические события 586 года до н.э. В Иерусалиме во время двухлетней осады вавилонским царем Навуходоносором расцвело идолопоклонство, обезумевшие от голода матери поедали собственных детей. Ворвавшиеся в город вавилоняне несколько недель вывозили из него все ценное, затем разрушили храм, царский дворец и главные здания, городские стены Иерусалима, а его жителей увели в плен. Свидетелем всего этого стал пророк Иеремия, который свои впечатления от увиденного воплотил в «Плаче Иеремии» из Ветхого Завета.

На написанном во Франции в пенсионерский период этюде (1875) к одной из немногих близких к салонно-академическому направлению картине Репина «Садко» изображен известный художник Виктор Михайлович Васнецов.

Шторм на Волге Репин написал на одном из подготовительных этюдов к картине «Бурлаки» (1873) (4313), с которой, собственно, и началась его слава как живописца.

Обращался художник и к библейской тематике. Очень выразительный образ создан им в работе «Иуда» 1885 года.

К теме Рождества Христова художник обратился в одноименной работе 1890 года.

Импрессионистической трактовкой отличается «Тайная вечеря», созданная Репиным в 1903 году.

Особую экспрессивность и свободу исполнения можно отметить в работе художника «Прометей» (1910-е –1920-е), которая перекликается с «Распятием» Н.Н. Ге.

Привлекает декоративностью колорита поздняя картина Репина «Гопак» («Танец запорожских казаков») (1926–1930).

Художник откликнулся на события Первой мировой войны. Выразительный образ он создал в этюде «Раненый» (1913) к картине «Поединок». Моделью для этюда послужил Корней Чуковский.

Художник не принял Октябрьскую революцию 1917 года и Советскую власть. Свои впечатления от происходящего в революционном Петрограде он воплотил в небольшой картине «Большевик» (1918). В основе ее сюжета лежал рассказ знакомой Репина о том, как пьяные солдаты отнимали хлеб у девочки.

Прекрасные мечты разбиваются о действительность («Молочница» Павла Соколова)

Давно люблю статую «Молочница» («Девушка с разбитым кувшином») работы скульптора Павла Петровича Соколова, которая находится в Екатерининском парке Царского Села. Она отлита из бронзы и установлена там на гранитном камне в 1816 году. Из разбитого кувшина молочницы вытекает вода – так было спроектировано талантливым инженером Августином Бетанкуром. Об этой скульптуре, безусловно, являющейся шедевром, не раз писали поэты, в том числе А.С. Пушкин и А.А. Ахматова. Сейчас вместо выполненной Соколовым в стиле классицизма статуи в парке находится копия, а подлинник хранится в фондах музея.

Эту фотографию я сделала полтора года назад.

Наверно, многие знают, но все же еще раз напомню еще раз, что сюжет работы был взят из басни французского поэта Жана де Лафонтена «Молочница и горшок с молоком». В ней говорилось о том, что молочница Пьеретта шла на рынок продавать горшок с молоком и мечтала, как на вырученные деньги купит яйца, вырастит из них цыплят и продаст их, затем купит поросенка, вырастит из него свинью и продаст ее, на эти деньги купит теленка, но тут горшок упал, и молоко пролилось. Мечты разбились о действительность.

Посещая в очередной раз Русский музей, обратила внимание на первоначальный гипсовый вариант «Молочницы». На его основе «Девушку с разбитым кувшином» и отливал из бронзы скульптор.

Любопытно, статуя в Екатерининском парке все же несколько меньше первоначального варианта, что бывает редко. Обычно же наоборот.

Вот еще один ракурс скульптуры из Русского музея.

Замечу, что Соколов выполнил несколько авторских повторений этой работы. Одно из них было создано скульптором для Бетанкура, второе – для подмосковного имения Суханово князей Волконский, третье – для брата жены Николая I императрицы Александры Федоровна принца Пруссии Фридриха Карла Александра.

Водоем на одноименной картине В.Э. Борисова-Мусатова

В одном из залов Русского музея находится один из эскизов (или вариант?) к известной картине русского художника конца XIX – начала XX веков Виктора Эльпидифоровича Борисова-Мусатова «Водоем». На работе изображены две Елены – сестра художника Елена Эльпидифровна Мусатова (стоит) и его жена – художница Елена Владимировна Александрова-Сковорода (сидит).

Сама картина 1902 года хранится в Третьяковке.

Вот те же модели на известной фотографии на фоне водоема, сделанной самим художником.

Но меня всегда больше интересовало на этой работе другое – водоем.

Он находится в усадьбе Зубриловка Саратовской губернии (сейчас Пензенская область), куда любил приезжать художник. Я там сама бывала и не раз. Природа около умирающей усадьбы, которая некогда принадлежала князьям Голицыным-Прозоровским, – на мой взгляд, одно из самых красивых мест, которые я когда-либо видела.

Выложенный камнем водоем был местом для вечерних купаний. Он расположен в овраге, по которому течет ручей. Вечером воду сливали, потом закрывали замковым камнем. Свежая родниковая вода заполняла водоем за ночь, а днем прогревалась на солнце. Около водоема находилась площадка со скамьями из мрамора, которые не сохранились. Вот как он выглядел в 1925 году.

Когда и кем был создан этот водоем – неизвестно. Возможно, как и другие постройки усадьбы, был вырыт и обложен камнем солдатами полка, которым командовал первый владелец усадьбы князь Сергей Федорович Голицын. Кто автор самой идеи этого сооружения – тоже неизвестно.

Сейчас водоем, как и другие сооружения усадьбы, умирает. Он заболочен. Овраг с ручьем, в котором он находится, зарос, как и парк с целом. Это место фактически превратилось в лес. Вот как оно выглядит на фотографии, сделанной одним из моих знакомых в конце 1990-х – начале 2000 годов.

Насколько знаю, сейчас мало что изменилось.